Несмотря на явное потепление отношений Кубы и США и снятие многих ограничений, прошло еще слишком мало времени, чтобы жизнь на острове существенно изменилась. Фотограф Лизетт Пуле (Lisette Poole) в своем фотопроекте рассказала историю одного побега с острова.Автор вспоминает: «Я жила на Кубе уже где-то год, когда познакомилась с Мартой. Она сидела в машине своей подруги Миты, для которой я снимала фотопроект. Марта курила сигарету, а на руках у нее были длинные ногти. Я сделала снимок. Они забирали меня из полицейского участка. Меня задержали за то, что я фотографировала полицейского на улице и не имела при себе пресс-карты. У Марты была guara — на Кубе так называют определенную легкость при завязывании дружеских отношений с незнакомцами. Я не помню, что мы делали в тот день, но Марта взяла мой номер телефона и стала часто звонить мне и звать составить компанию».
Рука Марты — первая фотография, которую я сделала до того, как увидела ее лицо. Я стала ходить к ней в гости в ее маленький дом в Марианао. В дом постоянно входили и выходили из него разные люди, дети, живущие по соседству. «Тебе нужно познакомиться с моей подругой Лизет, — сказала Марта. — Она твоя тезка». Когда я наконец-то познакомилась с Лизет, наслушавшись за несколько недель историй о ней, та повела себя своенравно и не обратила на меня никакого внимания — мне нужно было завоевать ее. Мне это в ней понравилось. Я чувствовала, что у Марты интересная история, такая, которую редко можно встретить в СМИ, поэтому я продолжала проводить с ней время. Немногим после нашего знакомства она упомянула, что хочет уехать с Кубы через Гайану, как, насколько мне было известно, делают многие кубинцы. Я сказала: «Я с тобой», она согласилась. Марта была в восторге, потому что ей было страшно ехать одной. 
Снимок, из-за которого меня задержали и привезли в полицейский участок. Я пояснила, что моя задача — снимать ее с субъективной точки зрения и что я не смогу вмешиваться в ее планы или оплачивать ей дорогу. Она согласилась. Еще не было никакого плана. Марта копила деньги на поездку. Сначала она продала дом, переехала в маленькую квартиру рядом с домом своей сестры. Потом она сказала, что Лизет хочет присоединиться к ней в поездке. План был туманным, казалось, что он никогда не материализуется. 
Дом Марты в Марианао — постоянный сумбур из друзей и родственников. В конце апреля прошлого года, когда я общалась с Мартой уже около полугода, она позвонила мне и сказала, что они с Лизет собираются купить билеты завтра и планируют уехать с Кубы примерно через две недели. «Ты едешь или нет? Ты боишься, ты этого не сделаешь!» — закричала она в трубку. Я поехала с ними в офис Copa Airlines на следующий день. Марта тряслась, курила одну сигарету за другой и была в полном ужасе. Лизет была веселой и взяла на себя все перемещения. Она даже помогла Марте оплатить билет на самолет, который стоил 965 CUC (около 880 евро. — Прим. ред.). Они купили билеты в оба конца, зная, что никогда не вернутся. 
Лизет в своем районе Лас-Яйгуас, часть Марианао. Я крутилась возле них, делая снимки. Лизет показала мне фотографии Джоуи, ее бойфренда, оплачивавшего поездку. Они познакомились только в январе, но он захотел ей помочь. Мне было тревожно. Я знала, что хочу поехать. Я надеялась снимать это долгое время. У меня были родственники, которые предприняли такую поездку, много друзей, которые приехали в США с историями перепрыгивания границы. Я гонялась за такой историей более года и во многом чувствовала, что обязана это отснять. 
Я кубинка. Вся моя жизнь окрашена опытом кубинской диаспоры. У меня есть родственники, покидавшие Кубу в составе каждой из волн эмиграции — послереволюционной войны (моя мама уехала с Кубы со своей семьей, когда ей было 12 лет), потом — банды Marielitos в 80-е, когда моя бабушка приняла шестерых племянников к себе, людей, рядом с которыми я выросла, которые пили, пели песни и готовили для меня десерт «Арроз кон лече». Потом я помню, как смотрела новости с двоюродными братьями мамы в Майами. У них были видеозаписи их самих из испаноязычных новостей о том, как их вылавливала служба береговой охраны во время кризиса кубинских мигрантов, переплывавших в США на надувных лодках. Я посмотрела на маму: она плакала. 
Марта и Лизет покупают билеты на самолет в Гаване 28 апреля 2016 года. В 2015 году мой двоюродный брат и его пара уехали из Эквадора на север. Я следила за их путешествием, пока была на Кубе, периодически переписываясь с ними по мере того, как они продвигались ближе к США. Я помню, как их задержали в Тапачуле на две недели, и я стала звонить местным журналистам, чтобы они помогли мне их найти. Я тогда была в Гаване с его мамой, тетей Фелисией. Все время, пока он добирался до США, все два месяца в пути, я видела, в какой глубокой печали находилась тетя Фелисия, у которой с лица не сходило выражение глубокой озабоченности. Не знать, где он и что с ним, — для нее это было слишком тяжело. 
Билет Марты. Нынешняя волна миграции через Гайану — самая новая глава в этой истории, с которой я ощущаю крепкую связь. После того как я пожила некоторое время на Кубе, я увидела в ней полную противоположность рассказам о том, что Куба меняется, туризм вносит вклад в экономику и все счастливы. Я знала, что Марта и Лизет — среднестатистические жительницы Кубы, которые чувствовали, что их жизнь не изменится так быстро, и хотели попасть в США до того, как отменили «политику сухих и мокрых ног». Их можно было понять: если бы я родилась на Кубе, я бы тоже была одной из них, не правда ли? Это было еще проще представить, поскольку меня даже зовут так же, как одну из моих героинь. Лизет! 
По часовой стрелке слева направо: моя тетя Офелия, бабушка Сира, моя мама Джулия и тетя Сира в Лос-Анджелесе, когда они только приехали в США. 
Статья в газете San Fransisco Examiner о том, как бабушка приняла всех кузенов Marielito у себя в доме. Моя мама, бабушка, мамины кузены и дедушка — на газетной фотографии. 
Лизет пакует вещи у себя дома в Марианао. Засняв, как Марта и Лизет покупают билеты, я стала размышлять о своем будущем решении. Я проводила дни в гостиничных лобби с Wi-Fi, звоня в Нью-Йорк. Я связалась с Марселем, который был тогда моим агентом, и моими лучшими подругами среди фотожурналистов, Натали и Кирстен, чтобы попросить у них совета. Что мне делать? У меня не было времени на подготовку. 
Вещи Марты, пока она пакует чемоданы. 
Лизет в церкви Святого Лазаря молится святым о благословении ее путешествия. После обсуждений, молитв, истерик и нескольких бессонных ночей ответ был ясен: страх не поехать был сильнее, чем страх того, с чем я могла столкнуться в поездке. Я была готова. Я сформулировала план действий в случае опасности с помощью коллег, которые связали меня со своими друзьями, людьми, с которыми я не была знакома, в странах, куда я собиралась ехать. Они помогли мне. Один из друзей прислал мне кое-какую технику из США — камеру GoPro и пленку 35 мм. Я собрала наличность. Я купила себе билет до Гайаны. В один конец. 
Марту благословляет священник в церкви Святого Лазаря за несколько дней до отъезда из Гаваны. В следующие несколько недель Лизет и Марта прощались с родственниками, доделывали незаконченные дела и ходили в церковь молиться о благословении. Они пошли к своим крестным матерям, практикующим сантерию, чтобы провести кое-какие ритуалы для защиты. Я фотографировала. 
В пятницу, 13 мая 2016 года, мы вылетели из Национального аэропорта Хосе Марти.
</div>
Если вам понравился пост, пожалуйста, поделитесь им со своими друзьями!
Комментарии (0)