Портрет Елены Александровны Денисьевой.
Елена Александровна Денисьева происходила из старинного, но обедневшего дворянского рода. Ее мать скончалась, когда Елена была еще ребенком. Спустя некоторое время отец женился вновь, но мачехе не слишком понравилась непокорная падчерица. Поэтому в срочном порядке девочку отправили в Петербург на воспитание к сестре отца Анне Дмитриевне Денисьевой. Та находилась на должности инспектрисы Смольного института. Это положение позволило тетке устроить племянницу на учебу в Институт благородных девиц.
Обычно строгая с воспитанницами Анна Дмитриевна души не чаяла в Елене и баловала ее. Она покупала племяннице наряды, вывозила ее в свет. На юную красавицу с идеальными манерами обращали внимание как великовозрастные светские львы, так и пылкие юноши.
Годы учебы в Смольном позволили Елене Александровне овладеть искусством придворного этикета, говорить без акцента на немецком и французском языках и приобрести прочие навыки, необходимые воспитанницам. Девушку ожидало вполне удачное устройство ее судьбы: после окончания Смольного института она должна была стать фрейлиной при императорском дворе, если бы не большой скандал, разгоревшийся прямо перед выпуском Денисьевой.
Эрнестина Тютчева, супруга Федора Тютчева. Ф. Дюрк, 1840 г.
В одном классе с Еленой Александровной учились дочери Федора Ивановича Тютчева, поэтому Денисьева была частой гостьей в его доме. Дочери поэта приезжали вместе с подружкой на домашние чаепития. Постепенно Тютчев стал уделять девушке внимания больше, чем этого требовал этикет. Супруга поэта видела, как тот ухаживает за юной красавицей, но не придавала этому большого значения. Эрнестина Федоровна, памятуя о прошлых интригах мужа с аристократками, посчитала, что его привязанность к девушке-сиротке не несет в себе никакой угрозы.
Елена Денисьева с дочерью.
В марте 1851 года, перед самым выпуском из Смольного и последующим распределением по будущим должностям, разразился невероятный скандал. Оказалось, что воспитанница Денисьева беременна и вскоре уже родит. Директор устроил слежку за Еленой Александровной и выяснил, что та тайно встречалась с Федором Тютчевым на съемной квартире неподалеку от Смольного института. Денисьева родила уже в мае того же года.
Тетушку тут же выдворили с места работы, правда, назначив щедрую пенсию, а от Елены практически все отвернулись. Отец проклял ее и запретил родственникам общаться с дочерью. Только тетушка поддержала племянницу и взяла ее к себе жить.
Федор Иванович Тютчев – русский поэт.
Тогда Денисьевой было 25 лет, а Тютчеву – 47. Для него юная и статная Елена Александровна была музой, всепоглощающей страстью. Их мучительные отношения продлились целых четырнадцать лет.
Тютчев не собирался расторгать официальный брак, но и расстаться с любимой был не в силах. У них появилось трое детей. Елена Александровна прощала Тютчеву и нечастые приходы, и жизнь на две семьи. На вопрос детей о том, почему папы практически не бывает дома, женщина лгала, что у него слишком много работы.
Только несколько недель в году заграницей Елена Александровна была по-настоящему счастлива. Ведь там никто не знал ее истории и она, заселяясь в гостиницу, решительно именовала себя мадам Тютчева.
В России же Денисьевой снова приходилось мириться с положением полужены-полулюбовницы. Она прекрасно понимала, что занимается самобичеванием, но ничего не могла с собой поделать, т. к. слишком любила поэта.
И все-таки порой эта покорная женщина не выдерживала и проявляла свой нрав. Когда она сообщила, что беременна в третий раз, Федор Иванович попытался отговорить ее от родов. Тогда Денисьева пришла в ярость, схватила статуэтку со стола и со всей силы запустила ее в Тютчева. Она не попала в него, а только лишь отбила угол камина.
Их мучительные отношения так бы и продолжались, но в 1864 году Елена Денисьева скоропостижно скончалась от туберкулеза. Тютчев был безутешен.
Весь день она лежала в забытьи -
И всю её уж тени покрывали -
Лил тёплый, летний дождь – его струи
По листьям весело звучали.
И медленно опомнилась она -
И начала прислушиваться к шуму,
И долго слушала – увлечена,
Погружена в сознательную думу…
И вот, как бы беседуя с собой,
Сознательно она проговорила:
(Я был при ней, убитый, но живой)
«О, как всё это я любила!»
Любила ты, и так, как ты, любить -
т, никому ещё не удавалось -
О Господи!.. и это пережить…
И сердце на клочки не разорвалось…
Кадр из к/ф «Последняя Любовь Тютчева» (2003)
После кончины любимой Тютчев писал своему другу: «…Память о ней – это то, что чувство голода в голодном, ненасытимо голодном. Не живётся, мой друг Александр Иванович, не живётся… Гноится рана, не заживает. Будь это малодушие, будь это бессилие, мне всё равно. Только при ней и для неё я был личностью, только в её любви, её беспредельной ко мне любви я сознавал себя… Теперь я что-то бессмысленно живущее, какое-то живое, мучительное ничтожество. Может быть и то, что в некоторые годы природа в человеке теряет свою целительную силу, что жизнь утрачивает способность возродиться, возобновиться. Всё это может быть; но поверьте мне, друг мой Александр Иванович, тот только в состоянии оценить моё положение, кому из тысячи одному выпала страшная доля – жить четырнадцать лет сряду, ежечасно, ежеминутно, такою любовью, как её любовь, и пережить её.
[…] Я готов сам себя обвинять в неблагодарности, в бесчувственности, но лгать не могу: ни на минуту легче не было, как только возвращалось сознание. Все эти приёмы опиума минутою заглушают боль, но и только. Пройдёт действие опиума, и боль всё та же…»
Если вам понравился пост, пожалуйста, поделитесь ими со своими друзьями! :)
Комментарии (0)