«Увезу тебя я в тундру»: как нанайский мальчик Кола Бельды стал «золотым голосом Севера» и сделал по

«Чукча в чуме ждет рассвета, а рассвет наступит летом», – эти слова были известны даже тем, кто не знал имени певца Кола Бельды. На концертах в паузах между песнями он рассказывал анекдоты о чукчах, его выступления покорили французов, назвавших этого исполнителя «золотым голосом Севера». Его песня «Увезу тебя я в тундру» побила все рекорды популярности не только в СССР, но и за рубежом.

Кола Бельды в 1945 г. и после демобилизации

Кола родился в 1929 г. в нанайском селе Муха в Хабаровском крае. Фамилию Бельды носили все жители этого села. Он рано потерял родителей и попал в школу-интернат, откуда сбежал на фронт в 14 лет, приписав себе два лишних года, и стал юнгой Тихоокеанского флота. Еще в армии сослуживцы обратили внимание на незаурядный голос юнги. Сначала он пел во флотской самодеятельности, а затем – в Ансамбле песни и пляски Тихоокеанского флота. Во время советско-японской войны Кола Бельды участвовал в операции по освобождению Кореи и был награжден орденом Отечественной войны ІІ степени. После демобилизации Кола поступил в Саратовскую консерваторию и параллельно с учебой работал на станкостроительном заводе.

Золотой голос Севера

Кола Бельды

После окончания консерватории Кола Бельды работал в нескольких филармониях, но его популярность не выходила за рамки регионального уровня. Всесоюзная известность пришла к нему в 1957 г., после выступления на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве. Тогда на певца обратила внимание министр культуры Е. Фурцева. В 1960 г. Кола Бельды стал лауреатом Всероссийского конкурса артистов эстрады. Шаманские песни в джазовой обработке в его исполнении действовали на публику гипнотически.

Лидер группы «Чайф» В. Шахрин рассказывал, как однажды в молодости, шутки ради вместе с друзьями собрался на концерт Кола Бельды и был поражен профессионализмом певца: «Мы были еще очень молодыми, непримиримыми и бесшабашными панкующими личностями, облаченными в невообразимую по тем временам одежду. Нам почему-то стало очень весело при мысли о том, что мы – в заклепках, ремнях, драных джинсах и чудовищных ботинках – припремся на этот эстрадный концерт. На сцену выходят музыканты с инструментами, которые собираются играть живым звуком, – длинноволосые двухметровые мужики в шкурах и мехах, с фантастическим по тем временам светом, с какими-то этническими бревнами на цепях. И они начинают играть достаточно сложную этническую музыку на джазовой основе. Мы вдруг понимаем, что они мегакруты. Ближе ко второму-третьему номеру на сцене появился сам Кола Бельды и начал петь северные песни шаманского характера. От этого просто вдавливало в кресла. В промежутках между песнями он стал рассказывать анекдоты про чукчей. Он разошелся, увидев, как мы реагируем на все его фразы и реплики. В самом конце мы, шесть панков-неформалов, стоя устроили Бельды овацию. С тех пор это лицо с обложки стало для меня очень важным».